СУДЕБНАЯ ПРАКТИКА

В Постановлении от 15.07.2020 N 36-П Конституционный Суд РФ установил конституционно-правовой смысл и разъяснил основания взыскания расходов на оплату услуг защитника по делу об административном правонарушении, прекращенному ввиду отсутствия события или состава административного правонарушения или ввиду недоказанности обстоятельств, а также основания компенсации морального вреда.

Взыскание расходов на оплату услуг защитника

В КоАП РФ отсутствует специальный правовой механизм, который бы регулировал порядок и условия возмещения вреда, причиненного лицу, производство по делу об административном правонарушении в отношении которого прекращено по основаниям, означающим его невиновность (исключающим его виновность) в совершении правонарушения, в том числе по причине отсутствия возможности в предусмотренном законом порядке установить вину.

Так, расходы лиц, дела в отношении которых были прекращены на основании пунктов 1 и 2 части 1 статьи 24.5 либо пункта 4 части 2 статьи 30.17 КоАП РФ, произведенные ими для восстановления нарушенного права - на оплату услуг защитника и иные расходы, связанные с производством по делу об административном правонарушении, не включены в перечень издержек по делу об административном правонарушении, бремя несения которых возложено на соответствующий бюджет - федеральный или региональный (статья 24.7. КоАП РФ).

Таким образом, возмещение имущественного и морального вреда указанным лицам, как следует из правовых позиций Конституционного Суда Российской Федерации, в системе действующего правового регулирования может производиться только в соответствии с общими гражданско-правовыми правилами (определения от 20.02.2002 № 22-О, от 04.06.2009 № 1005-О-О и др.).

В свою очередь, в системе действующего законодательства вопрос о возмещении расходов, связанных с производством по делу об административном правонарушении, и компенсации морального вреда лицу, в отношении которого дело об административном правонарушении прекращено в связи с отсутствием события (состава) административного правонарушения или ввиду недоказанности обстоятельств, на основании которых были вынесены соответствующие постановление, решение (пункты 1 и 2 части 1 ст. 24.5., пункт 4 части 2 статьи 30.17 КоАП РФ) разрешается на основании статьей 15, 16, части первой статьи 151, статьи 1069 и 1070 ГК РФ .

Конституционный Суд РФ приходит к выводу о том, что в отсутствие в КоАП РФ специальных положений о возмещении расходов лицам, в отношении которых дела были прекращены на основании пунктов 1 и 2 части 1 статьи 24.5 либо пункта 4 части 2 статьи 30.17 КоАП РФ, положения статей 15, 16, 1069 и 1070 ГК РФ, по сути, восполняют данный правовой пробел, а потому не могут применяться иным образом, чем это вытекает из устоявшегося в правовой системе существа отношений по поводу возмещения такого рода расходов.

При этом в силу правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, согласно которой, по смыслу статьи 53 Конституции РФ, государство несет обязанность возмещения вреда, связанного с осуществлением государственной деятельности в различных ее сферах, независимо от возложения ответственности на конкретные органы государственной власти или должностных лиц (Постановление от 01.12.1997 № 18-П, Определение от 04.06.2009 № 1005-О-О), ни государственные органы, ни должностные лица этих органов не являются стороной такого рода деликтного обязательства. Субъектом, действия (бездействие) которого повлекли соответствующие расходы и, следовательно, несущим в действующей системе правового регулирования гражданско-правовую ответственность, является государство или иное публично-правовое образование, а потому такие расходы возмещаются за счет соответствующей казны.

Таким образом, положения статей 15, 16, 1069 и 1070 ГК РФ в системе действующего правового регулирования не могут выступать в качестве основания для отказа в возмещении расходов на оплату услуг защитника и иных расходов, связанных с производством по делу об административном правонарушении, лицам, в отношении которых дела были прекращены на основании пунктов 1 и 2 части 1 статьи 24.5 (отсутствие события или состава административного правонарушения) либо пункта 4 части 2 статьи 30.17 КоАП РФ (ввиду недоказанности обстоятельств, на основании которых были вынесены соответствующие постановление, решение по результатам рассмотрения жалобы) со ссылкой на недоказанность незаконности действий (бездействия) государственных органов или их должностных лиц или наличия вины должностных лиц в незаконном административном преследовании. Иное приводило бы к нарушению баланса частных и публичных интересов, принципа справедливости при привлечении граждан к публичной юридической ответственности и противоречило бы статьям 2, 17, 19, 45, 46 и 53 Конституции РФ.

Тем не менее, это не исключает предъявления при наличии оснований уполномоченным органом в регрессном порядке требований о возмещении соответствующих государственных расходов к лицу, виновные действия (бездействие) которого обусловили необоснованное возбуждение дела об административном правонарушении.

Законодатель не лишен возможности интегрировать положения о возмещении расходов лицам, в отношении которых дела были прекращены на основании пунктов 1 и 2 части 1 статьи 24.5. КоАП РФ либо пункта 4 части 2 статьи 30.17 КоАП РФ, в законодательство об административной ответственности с учетом правовых позиций, изложенных в Постановлении Конституционного Суда РФ от 15.07.2020 N 36-П.

Компенсация морального вреда.

Из содержания статьи 53 Конституции РФ следует, что каждый пострадавший от незаконных действий (или бездействия) органов государственной власти или их должностных лиц наделяется правом требовать от государства в том числе справедливой компенсации морального вреда, причиненного такими действиями (или бездействием), на что неоднократно указывал Конституционный Суд Российской Федерации в своих решениях (определения от 16.10.2001 г. № 252-О, от 03.07.2008 г. № 734-О-П, от 24.01.2013 № 125-О и др.).

Институт компенсации морального вреда в российской правовой системе имеет межотраслевое значение. Моральный вред может быть причинен в сфере как частноправовых, так и публично-правовых отношений; например, он может проявляться в эмоциональных страданиях в результате нарушений со стороны государственных органов и должностных лиц прав и свобод человека и гражданина. Восстановление нарушенных прав и свобод лиц, в отношении которых дела были прекращены на основании пункта 1 или 2 части 1 статьи 24.5. либо пункта 4 части 2 статьи 30.17 КоАП РФ, может сопровождаться требованием такими лицами компенсации причиненного им в результате административного преследования морального вреда.

В Постановлении от 15.07.2020 № 36-П Конституционный Суд РФ признал часть первую статьи 151 ГК РФ во взаимосвязи со статьями 15, 16, 1069 и 1070 ГК РФ в части установления условия о виновности должностных лиц органов государственной власти в совершении незаконных действий (бездействия) как основания возмещения морального вреда лицам, в отношении которых дела были прекращены на основании пунктов 1 или 2 части 1 статьи 24.5 (отсутствие события или состава административного правонарушения) либо пункта 4 части 2 статьи 30.17 КоАП РФ (ввиду недоказанности обстоятельств, на основании которых были вынесены соответствующие постановление, решение по результатам рассмотрения жалобы), соответствующей Конституции Российской Федерации.

Решением Верховного Суда Республики Татарстан от 17.09.2019 г. по делу № 7-1052/2019 в связи с отсутствием доказательств, подтверждающих наличие в действиях ЮЛ грубого нарушения лицензионных требований, административное правонарушение переквалифицировано с части 3 статьи 9.1. КоАП РФ на часть 1 стаьи 9.1. КоАП РФ.

ЮЛ было привлечено к административной ответственности по ч.3 ст. 9.1. КоАП РФ по факту непереоформления лицензии на осуществление деятельности по проведению экспертизы промышленной безопасности в связи с изменением фактического адреса осуществления ЮЛ лицензируемого вида деятельности.

Судья Верховного Суда РТ пришел к выводу о том, что ни должностным лицом при возбуждении дела об административном правонарушении, ни судьей районного суда в ходе рассмотрения настоящего дела, не было учтено примечание к статье 9.1. КоАП РФ, в соответствии с которым понятие грубого нарушения условий лицензий на осуществление видов деятельности в области промышленной безопасности опасных производственных объектов устанавливается Правительством РФ в отношении конкретного лицензируемого вида деятельности.

Судом отмечается, что ни в протоколе об административном правонарушении, ни в иных материалах дела не содержится сведений о том, что невыполнение лицензионных требований ЮЛ повлекло наступление последствий, перечисленных в части 11 статьи 19 Федерального закона «О лицензировании отдельных видов деятельности», и в чем именно эти последствия выразились. Таким образом, доказательств, подтверждающих наличие в действиях ЮЛ грубого нарушения лицензионных требований, в деле не имеется.

При таких обстоятельствах постановление судьи районного суда от 29.08.2019 г подлежало изменению, действия ЮЛ подлежали переквалификации с части 3 на часть 1 статьи 9.1. КоАП РФ.

Несмотря на то, что в указанном судебном деле переквалификация административного правонарушения с части 3 на часть 1 статьи 9.1. КоАП РФ не повлекла за собой изменение вида административного наказания, в то же время назначение административного наказания в виде административного приостановления деятельности по ч.1 ст. 9.1. КоАП РФ и по ч.3 ст. 9.1. КоАП РФ имеют разные юридические последствия.

Отметим, что административная ответственность по ч.3 ст. 9.1. КоАП РФ наступает за следующие нарушения:
1) грубое нарушение требований промышленной безопасности
или
2) грубое нарушение условий лицензии на осуществление видов деятельности в области промышленной безопасности опасных производственных объектов.

Категории «грубое нарушение требований промышленной безопасности» и «грубое нарушение лицензионных требований» различны, их содержание раскрывается в п. 1 Примечаний к ст. 9.1. КоАП РФ следующим образом:
- под грубым нарушением требований промышленной безопасности опасных производственных объектов понимается нарушение требований промышленной безопасности, приведшее к возникновению непосредственной угрозы жизни или здоровью людей;
- понятие грубого нарушения условий лицензий на осуществление видов деятельности в области промышленной безопасности опасных производственных объектов устанавливается Правительством Российской Федерации в отношении конкретного лицензируемого вида деятельности.

При этом в части 1 статьи 9.1. КоАП РФ речь идет об обычных нарушениях требований промышленной безопасности и условий лицензии.

Указанное разделение нарушений от грубых нарушений, а, соответственно и квалификация нарушений по части 1 или по части 3 статьи 9.1. КАП РФ, важны с позиции юридических последствий.
Речь идет не только о различии штрафных санкций. Отметим при этом, что и по части 1 и по части 3 статьи 9.1. КоАП РФ в качестве вида административного наказания юридическому лицу или индивидуальному предпринимателю может быть назначено административное приостановление деятельности на срок до девяноста суток.

Различие заключается в дальнейших действиях лицензирующего органа.

Так, в силу требований п.2 ч.1 ст. 20 Федерального закона от 04.05.2011 № 99-ФЗ «О лицензировании отдельных видов деятельности» назначение лицензиату административного наказания в виде административного приостановления деятельности за грубое нарушение лицензионных требований является основанием для принятия лицензирующим органом решения о приостановлении действия лицензии, а в силу требований ч.11 ст. 20 указанного Федерального закона от 04.05.2011 № 99-ФЗ, в случае, если в установленный судом срок административного наказания в виде административного приостановления деятельности лицензиат не устранил грубое нарушение лицензионных требований, лицензирующий орган обязан обратиться в суд с заявлением об аннулировании лицензии.

Указанные последствия могут возникнуть при назначении административного наказания в виде административного приостановления деятельности за грубое нарушение условий лицензий по ч.3 ст. 9.1. КоАП РФ, а не по ч. 1 ст. 9.1. КоАП РФ.